Под знаменем Белого Волка - Страница 23

Брэд Лорэл остался в своём владении, взволнованный донельзя. Он обрёл такого замечательного племянника и с тревогой думал, что сейчас легко может потерять его, если допустил в своих рассуждениях ошибку. Он знал, что теперь не успокоится до тех пор, пока из родного Лейк-Касла не придёт очередная весточка.

А в далёком Париже Жан де Рэ понуро стоял перед своим монархом, готовый принять на себя его гнев. Впервые за долгие годы он подвёл короля и не выполнил порученного ему дела.

– Мои люди упустили зверёныша, сир, – мрачно сообщил он. – Они следили за ним очень внимательно. Англичанин прошёл со своим отрядом мимо Шато-Гайяра, потом через Алансон, Ле-Ман и Тур проследовал к Лошу, а оттуда в аббатство Фонтевро. Там, возле церкви, их и решили брать. Но эти воины как заговорённые, право. Пока сам рыцарь был в церкви, довольно долго, надо сказать, его капитан, дьявол его забери, что-то почуял. Он вскочил на коня и подвёл скакуна для своего рыцаря. Потом быстро сказал ему что-то. Тот вскочил в седло, и в мгновение ока весь отряд был в боевой готовности. Дрались они, как черти. Мои люди почти все полегли. Один только Пьер смог выбраться живым и принести мне эти известия. А англичане как в воздухе растворились. Их поджидали везде, где они только могли пройти по пути к проливу. Но они не появились нигде. И я не знаю, что и думать, сир.

Филипп мрачно смотрел на своего верного слугу, и грозные молнии сверкали в его глазах. Такого он не ожидал. Его люди опытны и хитры. Как этому мальчишке удалось обмануть их? Кто ему помог? И куда он, тысяча чертей на его голову, делся? Король в ярости грохнул кулаком по столу и зашипел от боли, угодив на острый угол.

– Но я ещё не теряю надежды, сир, – попытался успокоить его Жан, – я оставил постоянный пост наблюдения в Алансоне. Там этот проклятый рыцарь нашёл себе любушку, и похоже, что это серьёзно. Я надеюсь, что рано или поздно он вернётся за ней, и тогда…

Мужчина многозначительно взглянул на короля.

– Он не уйдёт от нас, господин мой, поверьте моему чутью. Я велел ждать его сколько ни придётся.

– Это слабое утешение, мой верный Жан, но всё же, – более спокойно произнёс монарх, – коль ничего другого у нас нет, будем уповать, что на следующий раз мышеловка сработает.

Жан де Рэ покинул своего господина слегка успокоенный тем, что не потерял его доверия. А Филипп снова думал о прошлом. Его сложные отношения с королём Ричардом сплелись в такой тугой узел, что его не удалось развязать ещё и до сих пор. Восемнадцать лет прошло с тех пор, как английский монарх отошёл в лучший мир, а на душе у Филиппа и теперь ещё нет покоя.

Глубоко спрятанным под водой камнем преткновения в отношениях двух монархов была и их личная жизнь. Когда-то в молодости Ричард отверг предложение сочетаться браком с дочерью французского короля Людовика У11 Алисой, сводной сестрой Филиппа. Ну да, принцесса повела себя не слишком осмотрительно, вступив в любовные отношения с самим Генрихом Плантагенетом, а сын отказался подбирать объедки за отцом. Но она всё-таки дочь короля, и это много значит. Однако Ричард упорно сопротивлялся этому браку, несмотря на все уговоры и требования Филиппа. Французский монарх даже постарался перекрыть английскому путь к женитьбе на хоть сколько-нибудь подходящей невесте. Ему удалось распустить слух о том, что Ричард предпочитает женщинам мальчиков и молодых мужчин. И он довольно успешно довёл этот слух до правящих домов Европы. В результате рынок знатных невест оказался закрытым для соперника, несмотря на то, что он был, пожалуй, лучшим женихом в Европе. Но эта хитрая лиса Алиенора Аквитанская сумела-таки найти для своего любимчика подходящую партию, и он женился на благонравной Беренгарии Наваррской. Детьми брак этот благословен не был, и хоть это грело душу.

Филипп, однако, доподлинно знал, что женщины всегда кидались на шею Ричарду, а он никогда не воспринимал их всерьёз. И никогда не старался поправить свои финансовые дела за счёт женитьбы. Он легко сходился с женщинами и столь же легко их покидал. С возлюбленной, родившей ему сына ещё в молодости, отношения у него не сложились. Ричард признал ребёнка и доверил своей матери заботиться о нём. Жену ему нашёл достойную. Амелия де Коньяк принесла мужу хорошее владение и собой была хороша, хоть и немного старше Фальконбриджа. Но вот детей ему не родила. И Филипп, убрав своего тёзку, считал, что уничтожил весь род соперника, вырезав его под корень. А тут нате вам, новости. Ещё один наследник, да ещё похожий на отца, как две капли воды. Снести такое было трудно.

И не давало покоя осознание того, что и как мужчина он проиграл Ричарду. Филипп был женат трижды. И все три раза выбором невесты руководило желание взять богатое приданое. И счастливой он свою семейную жизнь назвать не мог.

Первый раз Филипп надумал жениться в пятнадцать лет. Его мачеха Аделаида де Шампань, сильная характером и властная женщина, категорически возражала против этого брака. Но Филипп видел перед собой большие возможности в укреплении своего финансового положения и не отказался от этой идеи. Девчушке Изабелле де Эно, племяннице графа Фландрского, было и вовсе десять лет. Но за ней давали отменный земельный надел, составивший впоследствии крупное графство Артуа. И это было главным. Что касается семейного счастья, то его Изабелле, прелестной и нежной девушке, не досталось. Ей было всего тринадцать, когда Филипп, жаждавший наследника и не получивший его, объявил о разводе с женой. Но французы любили Изабеллу и отстояли свою королеву. Потом ещё несколько раз недовольный Филипп отсылал супругу прочь. Но, наконец, через семь лет брака Изабелла родила королю наследника – крепкого красивого мальчика, названного Людовиком. Филипп тут же преисполнился великой благодарности к супруге, объявил во всеуслышание о своей бесконечной любви к ней и пожелал, чтобы её признали самой почитаемой из всех французских королев. Однако долго наслаждаться таким положением Изабелле не довелось. Ещё через три года она скончалась в родах, пытаясь дать жизнь двум близнецам, опять мальчикам. Ей не было ещё и двадцати лет. Филипп затосковал и отправился в Крестовый поход.